История китайского рока

[Serge44]

Основа статьи из Wikipedia, ее перевод на русский язык с небольшими сокращениями и комментариями

Начинается рок-музыка в Китае в 80-ые годы со стиля, который называется "северо-западный ветер" (xibeifeng). Первые песни нового стиля «Синьтянью» и «Ничего за душой», в которых ощущалось сильное влияние песенных традиций северной провинции Шэньси в сочетании с по-западному быстрым темпом, сильным ритмом и крайне агрессивными басовыми партиями. В противоположность мягкому стилю кантопоп песни «северо-западного ветра» исполнялись громко и с напором. Они стали воплощением в музыке широкомасштабного культурного движения за «поиск корней» (xungen), проявившегося также в литературе и кинематографе.



Многие песни «северо-восточного ветра» имели сильный политический подтекст, включая аллюзии или пародии на революционно-коммунистические песни, такие как «Наньнивань» и «Интернационал» (последнюю, к примеру, послушайте в исполнении Tang Dynasty). Эта музыка отражала растущее среди китайской молодёжи чувство неудовлетворённости, а также влияние западных идей индивидуализма и самовыражения. Как музыка, так и стихи отражали присущее северо-западному крестьянству чувство гордости за собственную мощь. Такие песни, как «Смело вперёд, сестра!» отражали «почвенный», первобытный, патриархальный уклад материкового Китая в противоположность «слащавому» стилю гантай.

В 1988—1989 годах приобрели популярность «тюремные песни», одновременно с «северо-западным ветром». Начало течению положил Чи Чжицян (迟志强), писавший стихи о своём пребывании в тюрьме и подбиравший к ним мелодии из народных мотивов. В противоположность песням «северо-западного ветра», «тюремные песни» отличались медленным ритмом, «жалобным» исполнением и часто описывали отрицательные социальные роли. Другой характерной чертой являлось частое использование ненормативной лексики и общий дух отчаяния и цинизма. Нонконформистские ценности стиля нашли отражение в таких песнях, как «Мамаша редкостно тупа» и «Ни капли масла на тарелке». Главной причиной популярности «тюремных песен» стала накопившаяся в 1980-х годах в китайском обществе усталость от идеологизированной эстрады и бесконечных официальных докладов и выступлений. Наибольшую популярность «тюремные песни» снискали у городской молодёжи, а «покровителями» жанра стали частные антрепренёры, в то время — преимущественно выходцы из маргинальных групп населения.

Рождение китайского рока (1984)
Местом рождения китайского рока можно считать Пекин. В столице музыка была пронизана политическими идеями и открыта для разнообразного влияния извне страны.

Большую часть 1980-х гг. рок состоял преимущественно из «живых» выступлений в маленьких барах и гостиницах. Основными слушателями оставались студенты университетов и представители богемы. К началу 1990-х годов китайский рок частично слился с культурой мэйнстрима, оставаясь при этом всё тем же сочетанием «северо-восточного ветра» и «тюремных песен».



Первой китайской рок-композицией была, вероятно, «Ничего за душой», впервые исполненная в 1984 году Цуй Цзянем, которого часто называют «отцом» китайского рока. (Хотя сегодня его роль в китайской рок-музыке сильно преувеличена, каждой новой рок-группе, обязательно требуется одобрение Цуй Цзяня, каждому музыканту надо, как минимум сыграть с ним на одном концерте или хотя бы вместе сфотографироваться. Фактически Цуй Цзянь сегодня стал частью официального китайского рок-олимпа). Песня привнесла в постреволюционный Китай полностью новый дух, сочетающий индивидуализм с прямым и открытым самовыражением. Вскоре она стала символом разочарования, владевшего поколением молодой интеллигенции с его разрушенными иллюзиями, растущим цинизмом в отношении коммунизма и критикой традиционной и современной китайской культуры. Для старшего поколения песня стала, скорее, символом невыполненных обещаний правящего режима.

Весной 1989 года «Ничего за душой» стала фактически гимном студенческих протестов на площади Тяньаньмэнь. Кроме того, в мае-июле того же года были образованы три известных китайских группы: «Дыхание» (Huxi, 呼吸), «Кобра» (眼镜蛇) и «1989» с её лидером Цзан Тяньшо (臧天朔). Созданные ранее рок-группы включали «Непогрешимые» (Budaoweng 不倒翁), созданную Цзан Тяньшо и бывшим ритм-гитаристом «Династии Тан» (Tang Chao, 唐朝) Дин У (丁武), и, возможно, самую известную среди китайских рок-групп — «Чёрная пантера» (Hei Bao 黑豹), первоначально возглавляемую пионером китайской альтернативной музыки Доу Вэем (窦唯).

Расцвет китайского рока (1990—1993 гг.)
После событий на площади Тяньаньмэнь рок стал неотъемлемой частью городской молодёжной культуры в Китае. Датой частичного выхода рок-музыки из андерграунда можно считать 17 и 18 февраля 1990 года, когда в пекинском Дворце спорта, одном из самых больших залов города, прошёл крупнейший в истории китайского рока концерт. На сцену вышли шесть групп, среди которых — «ADO» Цуй Цзяня и «Династия Тан» (唐朝). Критерием, по которому организаторы отобрали участником концерта, стала «оригинальность» — в сущности, наличие западного духа.

Китайский рок достиг вершины своей популярности в 1990—1993 годах. В это время были основаны десятки новых групп, а концерты стали проводиться на регулярной основе. Поскольку государственные средства массовой информации, такие как CCTV, не приняли рок-музыку, главной формой выступления по-прежнему оставались небольшие концерты, проходившие в неформальной обстановке.

Главными отличительными чертами последователей рок-субкультуры стали их неформальное поведение и стиль одежды, включавший длинные волосы у мужчин, джинсы, украшения из серебристого металла, чёрные кожаные плащи. Своим беззаботным стилем поведения поклонники китайского рока в значительной степени напоминали хиппи.



Закат «северо-западного ветра» и одновременный подъём рок-музыки отражали сдвиг, произошедший в сознании многих представителей китайской интеллигенции. Ностальгия переросла в открытое неприятие и чувство отчуждения от китайской традиционной и «сельской» культуры.

Закат рока (1994)
К 1994 году китайский рок начал медленно угасать. Сказалась жёсткая цензура коммунистической партии, запрет на передачу рока на телевидении и ограничение выступлений. (Многие полагают, что настоящей причиной цензуры со стороны ком.партии стало участие некоторых групп во время студенческих выступлений на площади Тяньаньмэнь, жестоко и кроваво задавленных. Рок-группам также "досталось по шапке"). В то же время, первопричиной заката рок-музыки стал упадок интереса к политической жизни в целом. Людей стало больше интересовать повышение своего дохода и уровня жизни. Международный культурный обмен, стимулируемый ростом экономической открытости страны, и радикальный переход музыкальной индустрии на коммерческую основу привели к тому, что в середине 1990-х гг. на прилавках появились импортные записи, в частности, из Гонконга и Тайваня. За исполнителями кантопопа, такими, как Энди Ло, стояли сильные звукозаписывающие фирмы, способные поддерживать своих артистов и извлекать прибыль из киноиндустрии и рекламы, которые обычно отвергали китайский рок-музыканты. Кроме того, уровень цензуры, которой подвергался кантопоп, был значительно ниже, поскольку гантай-культура всегда была независима от материка.

Многие рок-музыканты, такие как Тянь Чжэнь и Сюй Вэй, приспособили своё творчество к требованиям кантопопа и добились коммерческого успеха. По западным стандартам их музыку можно классифицировать как восточный кантри-рок. Другие, как эксцентричный панк Хэ Юн, жёстко сопротивлялись кантопоп-культуре и её подражателям на континенте.

В 1995 году несколько молодых панк-групп («Brain Failure», «Reflector», «A Jerks» и 69) выпустили альбом под названием «Контингент Уляо», («无聊军队», более точный перевод — «Батальоны тоски»), отражающий тоску и разочарование, царящие среди горожан. Ведущая роль в процессе создания альбома принадлежала «Brain Failure», наиболее успешной из этих групп, которая со своим смешанным, состоящим из ска и панка звучанием, продолжает проводить концертные туры. Тексты пишутся на английском языке — чтобы передать то, что на китайском выразить невозможно, и в подражание зарубежным музыкантам.

Знаменательным стало совместное выступление сорокадвухлетнего Цуй Цзяня с Rolling Stones в 2003 году, открывшее китайский рок как жанр для остального мира.

Возрождение (2000 г. — наши дни)
Новым ключевым моментом в современной китайской истории стало вхождение в ВТО и общий поворот в сторону мировой экономической и культурной интеграции.
В 2000—2004 на рок-сцене появились пост-панк и экстрим-метал, определённую популярность также приобрели Visual kei и готик-рок.

В 2004—2005 гг. группа «Beijing’s Joyside» провела свой первый концертный тур по городам Китая. В поездке их сопровождал американский режиссёр Кевин Фриц, проводивший съёмки своего фильма «Wasted Orient». Фильм был выпущен на DVD в 2007 году компанией «Plexifilm». Лента является китайской интерпретацией документального фильма «Закат западной цивилизации» американского режиссёра Пенелопы Сфирис. «Wasted Orient» в комической манере обыгрывает трудности, связанные с попыткой провести концертный тур по стране, в которой не так-то много поклонников рок-музыки. Текущий состав группы (Бянь Юань, Лю Хао, Фань Бо, Ян Ян и Синь Шуан) показан утопающим в алкоголе, представляя собой одновременно смешное и угнетающее зрелище. В фильм также была включена музыка группы, что принесло ей известность. В целом фильм аполитичен и не включает попыток сделать всеобъемлющие социальные выводы. Хотя сама группа не является широко известной в стране, фильм представил китайский рок нового тысячелетия в его первозданном виде.



Пекинская музыкальная школа «Миди» и музыкальный фестиваль «Миди»
Другим важным шагом в развитии китайского рока стала Пекинская музыкальная школа «Миди». Будучи основана в 1993 году Чжан Фанем, она стала первым учебным заведением в Китае, предлагающим программы обучения для исполнителей джаза и рок-музыки.
Фестиваль современной музыки «Миди», впервые проведённый в 1999 году, первоначально ограничивался рамками школы, но со временем развился в крупнейший рок-фестиваль Китая. Фестиваль проводится ежегодно, собирая до 80 тыс. зрителей и более 100 исполнителей.
В 2006 году школа и фестиваль дали возможность 18 зарубежным группам выступить на своей концертной площадке и провести тур по стране. Среди гостей фестиваля были такие группы, как «Alev», «Monokino», «Yokohama Music Association», «The Wombats» и др.
Помимо школы «Миди», туры для таких групп, как «Edguy», «Lacrimosa» и «Hatesphere» сумел провести журнал «Painkiller Heavy Music Magazine».

[Serge44]

Цуй жив!

Александр Баунов

Хоин—только с виду обычная китайская деревня с глухими заборами из красного кирпича, загнутыми крышами, бильярдными столами под навесом на пыльной улице возле деревенского «бара». Здесь, на окраине Пекина, живет почти полсотни рок-групп со всего Китая. До позднего вечера слитный грохот десятков ударных установок заглушает блеянье коз и ругань крестьян. Среди местных жителей здесь бродят небритые личности в кожаных штанах с голым татуированным торсом или раскосые крашеные блондины в цветных майках—и те и другие с гитарными футлярами через плечо.

Как и у нас, рок- и поп-музыка в Китае считались чуждыми и разлагающими и начинали в подполье. Но поп быстро доказал свою лояльность и захватил новорожденный музыкальный рынок, а рок в глазах властей и «широкой общественности» до сих пор остается чем-то сомнительным. Рок-музыкантов не зовут на встречи начальники из администрации председателя КНР, их не награждают орденами. На телевидении они—редкие гости. Но благодаря тому что они не обласканы властью и обществом, музыканты остались живыми и свободными. А главный китайский рокер по фамилии Цой жив. Теперь он читает рэп.

«Блондин» Цзянь Вэй со своей группой Broken («Сломанные») репетирует, распахнув дверь своей кирпичной избы в деревне Хоин. Стены сверху донизу обиты цветными одеялами—чтобы соседи окончательно не оглохли. Всей мебели—ударная установка, усилитель, колонки и одна табуретка. На пороге жмурится на солнышке Фань Гуаньхуа, хозяин недвижимости, в зеленом френче с золотыми пуговицами, как на плакатах времен Мао, на поводке—дворняжка, ведущая род от чау-чау. От арендаторов он в восторге: отличные ребята и действительно вкалывают. Местные обычно матерят шумных рокеров до тех пор, пока сами не сдадут лишнюю жилплощадь очередной приехавшей группе. После этого они принимаются нахваливать трудолюбивую современную молодежь. Продавщица «сельмага» напротив тоже довольна: «Сломанные» покупают у нее пиво, креветки и гребешки.

«Сломанные» живут в деревне уже два года. Смысл рок-деревни очень прост: вроде бы почти Пекин—в деревню можно доехать на метро,—но кирпичные хатки без удобств сдаются по деревенским ценам. Большинство китайских рок-музыкантов, даже относительно известных, отчаянно бедны. Поэтому в деревне Хоин живут и репетируют не только провинциалы, но и столичные.

У «Сломанных» контракт на два концерта в месяц в одном из баров Пекина. Гонорары скорее символические—по 200 юаней ($25) на четверых за концерт. Цзянь Вэй недавно записал альбом в домашней студии и продает его в баре после концертов. Еще альбом иногда берут продавцы рыночных палаток, где торгуют роком. Время от времени деревню навещают продюсеры маленьких частных студий. На днях привалило счастье группе «АК-47»: с ними заключили контракт на запись альбома. Хотя дали всего 2000 юаней ($250), и они их тут же проели—все-таки настоящий контракт.

Как и к любому освоению заимствований с Запада, китайцы подошли к року обстоятельно. У рокеров Китая даже есть своя «консерватория»—Midi School—единственное в Китае училище, где учат играть рок, джаз и блюз. Аккуратный двухэтажный домик вроде сельской школы. В классе рядами на стульчиках сидят лохматые балбесы с электрогитарами. Перед каждым открыт желтый учебник «Heavy Metal, гитара, часть вторая». Учитель ритмично лупит ногой по педали бас-барабана, ученики в унисон выводят скрипучее соло. За окном—сельская пастораль: абрикосовые деревья в цвету, крестьяне в конических шапках сажают рис.

Директор школы Ван Мэнюнь, человек лет 35 в черной кожаной паре, вздыхает, глядя на абрикосы: Midi—совсем частная школа, то есть настолько частная, что ни один из ее дипломов государство не признает. Хотя преподают здесь даже музыканты из-за границы—многие специально приехали из Австралии. Ван открыл школу в 1993-м, когда рок в Китае был еще совсем подпольным занятием. «Хорошие группы были, многие хотели играть рок, но не знали, где учиться. И я подумал—хорошая идея, это же рынок!»—Ван с удовольствием вспоминает, как его осенила удачная бизнес-идея. Сейчас в школе 240 студентов, двухлетний курс обучения с едой и «общагой» за абрикосовым садом стоит 18 000 юаней ($2000). Директор гордится своими выпускниками, хотя признает, что мало кто из них добился славы и богатства. Некоторые, выйдя из школы, прямиком отправлялись жить в «деревню рокеров», а некоторые группы, даже добившись известности, делят на двоих одну и ту же ударную установку. «Китайское правительство так и не сказало “да” рок-музыке, поэтому звукозаписывающие компании и дирекции залов держат дистанцию»,—сокрушается Ван Мэнюнь. Но и прежней решительности в подавлении рока власти давно не проявляют. Каждый год на открытых площадках школа устраивает «Миди рок-фестиваль», главный смотр рок-групп китайской столицы. Играют 4–5 дней, в лучшие дни собираются до 10 000 человек, вход бесплатный. Но это редкие праздники, а по будням пекинская рок-сцена—это 4–5 маленьких прокуренных клубов, сцены которых делят по нескольку групп за вечер. Вроде обитого досками NamelessHighland: над сценой—флаг Китая, на потолке—СССР, США и Англии. Вход 60 юаней (примерно $8). На сцене—бритый наголо Марк, солист SpiritTrace, страшным низким басом рычит свой бескомпромиссный darkmetal.



Главного китайского рокера зовут Цой. «У нас с вашим Цоем одинаковые фамилии, мы же оба корейцы»,—китайский Цой радуется удачному совпадению не меньше моего и приподнимает надвинутый на нос козырек придурковатой белой бейсболки с тряпичной красной звездой. И я наконец вижу лицо, которое легко узнает миллиард. Цуй Цзяня (так звучит его имя по-китайски) в стране знают все. «Я знал вашего Цоя,—говорит китайский Цой.—Я слушал его музыку в Париже, мы играли на одном фестивале. Хорошая музыка, легко поющаяся, такая минималистская и динамичная».

Китайский рок начался с недоразумения. В первом альбоме Цуй Цзянь много экспериментировал с фольклором западного Китая—китайской Средней Азии: электронный звук, узнаваемые мелодии, народные инструменты. Поэтому многие сперва восприняли новорожденный китайский рок как этакий китайский «Учкудук». Разве что слова какие-то странные: «Все, что вы делали, все, что выдумали, были винтовки и горсть риса. У вас было много идей, ваши слова были как гаубицы и бомбардировщики. Я иду и думаю об этих покрытых снегом горах и лугах. Я иду и пою о председателе Мао». Это из «Рок-н-рола нового великого похода».

История китайской рок-музыки похожа на историю нашей: диски, привезенные из-за границы, записи с кассеты на кассету, сборища на квартирах, милиция, выключающая аппаратуру посредине концерта. До 1979 г. Китай жил под хоровую патриотическую песню. Потом на сцене появились личности: стоя на вытяжку у микрофона, они поставленными голосами пели уже не только про партию, но и про личные чувства. Чувствам полагалось быть радостными. Грустили китайцы у радиоприемников и еще редких магнитофонов под «кантонский поп»—музыку из Гонконга и Тайваня. Тайваньское и гонконгское ТВ и радио в Китае не глушили—ведь официально это просто провинции большой родины. К середине 80-х, весь китайский народ, за несколько десятилетий уставший от несгибаемой коммунистической песни, плавал в океане слез Терезы Тан,Лю Вэньчжуна, Ци Циня и других тайваньских и гонконгских звезд и их материковых подражателей.

И тогда пришел китайский рок. «К тому времени мы уже устали от сладости»,—рассказывает Хуань Ляоюань. В Китае он вроде нашего Артемия Троицкого—профессиональный проживатель чужих музыкальных карьер, знакомый со всеми, стоявший у всевозможных истоков. В прошлом году он сделал два больших рок-фестиваля в южных провинциях: провинциальные власти часто либеральней пекинских. «Мы, китайцы,—тихие, скромные интроверты, тихонько переживаем невзгоды жизни, и для нас тогда рок дал такой выход чувствам, выброс эмоций»,—формулирует Хуань.

Китайский рок знал мало политических песен вроде «Революции» Шевчука, «Перемен» нашего Цоя или «Скованных одной цепью» Бутусова. Ну в 1989-м группа «Династия Дан» сделала рок-н-рольную версию «Интернационала» по-китайски («чтобы показать, что музыканты—настоящие пролетарии без гроша,—комментирует «Троицкий»-Хуань), а Цуй Цзянь перепел по-своему революционную песню о генералах из Яньаня—центра восстания коммунистов против японцев—(«Кажется, сохранившиеся генералы не были в восторге»). Бывало, музыканты говорили что-нибудь не то со сцены во время концертов. Но дело не в политическом протесте—просто музыка и тексты китайского рока были недопустимо личными и честными.

Конец 80-х, начало 90-х—золотые годы китайского рока. Первые концерты—если не считать «квартирников»—начались в 1984 г. на сцене ресторана «Максим», первого пекинского ресторана с иностранным владельцем. Из ресторана рок перебрался в школьные и институтские залы. В 1985 г. Цуй Цзянь дал первый настоящий концерт в Рабочей гимназии Пекина.

Власти долго не представляли себе реальных масштабов популярности новой музыки и того, насколько она не вписывалась в социалистические традиции. Поняли, когда заметили, что публика на концертах не сидит, а скачет и ломает стулья. Но было уже поздно: Цуй Цзянь пел под гитару для студентов на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Потом у него больше 10 лет не было концертов в Пекине, ему разрешали спеть песню-другую на сборных солянках в провинции. И никакого телевизора. И так—вплоть до этого года.

В январе после долгого перерыва Цой–Цуй снова спел несколько песен на сборном концерте в Пекине. А весной на одном из многочисленных каналов китайского государственного CCTVвышел документальный фильм «Несколько мгновений из жизни современной китайской музыки». Там было много Цоя. Такое на китайском ТВ—в первый раз. Цуй Цзянь сам не может объяснить, почему этот поворот произошел именно сейчас. «В России вся система политическая сменилась, все общество, а у нас все по-другому,—рассуждает рокер.—Наше общество не изменилось: изменился стиль контроля над ним». У нового поколения больше шансов играть и слушать рок, чем у «поколения Тяньаньмэнь», но слушают его так же мало, как 15 лет назад. Только раньше это было из-за политического давления, а теперь из-за рынка: спонсоры, звукозаписывающие компании не думают, что рок может принести настоящие деньги. Я не стал ему говорить, что и в России так же.

Патриарх китайского рока боится, что его новый альбом разочарует поклонников: «Свобода высказывания сейчас значит больше, чем музыка, поэтому в последнем альбоме у меня много рэпа. Это значит—больше текста. Я думаю, что сейчас классический рок со всеми этими барабанами, гитарами, шоу,—“бззз, бум”, изображает Цой,—уже не катит. Домашние студии с компьютером дают больше свободы. Я хочу показать: забудьте обо всей этой тяжеловесной амуниции, рок—вот он. У вас есть свобода творить, это самое главное для музыканта».

В центральном музыкальном магазине Пекина на углу торговой улицы Ванфуцзинь китайский рок представлен несколькими альбомами Цуя. Но и западного—немного. Так, кое-какая классика. Ничего сомнительного—полки заставлены всеми разновидностями китайского фольклора и хорошенькими аккуратными личиками современных китайских поп-звезд. Чтобы официально продавать диск, записанный в Китае или импортированный, все еще нужно одобрение специальных худсоветов. Всемогущий китайский рынок давно идет в обход этой комиссарской процедуры—был бы спрос. С концертами и эфиром сложнее: залы и телевидение под надежным контролем государства. Здесь пока не избежать ни худсоветов, а иногда и бесед с партийными контролерами. Просто при новой экономике они чаще беседуют не с самими музыкантами, а с менеджерами залов.

Нынешний китайский истеблишмент расслабился: относятся к рок-музыке спокойнее, чем в 80-е и 90-е. Телевизионный продюсер Ли Дон—сознательный борец за разнообразие в китайской музыке. На первом и пока единственном коммерческом телеканале—TravelChannel—он уже 11 месяцев ведет первое life-showкитайской рок-музыки. Власти к шоу безразличны—никто из руководства не звонит и не говорит: прекратите безобразие. Зато звонят зрители—удивляются, что это по телевизору странное такое показывают и почему нет нормальных певцов. «Люди все еще думают, что рок—это что-то опасное, грязное, сомнительное»,—спокойно объясняет Ли Дон. Рынок и эфир уже давно захвачены попсой, доказавшей свою лояльность.

«Записать и мне что-нибудь про родину что ли,—размышляет вслух не слишком удачливый певец Джимми.—Может, дела лучше пойдут». Почти каждый поп-исполнитель записывает пару-тройку треков про красоту и счастье родной земли. А есть и те, кто специализируются на коммунистической песне, завернутой в поп-саунд: на слух, не зная языка, их не отличишь от любовных песенок; другое дело, по обложкам—красным, со звездами и портретами руководителей. Да что там, в 1989 г. вышел диск с поп-хитами на стихи самого Мао Цзэдуна. В окружающем музыкальном мире китайцы пытаются найти что-то родное. И находят: в телевизорах междугороднего автобуса Пекин–Чэндэ я увидел клип на песню «Хочу такого, как Путин» наших «Поющих вместе» с бегущей строкой иероглифов. В сущности, идеальный китайский поп-номер.

Статья из http://www.runewsweek.ru/globus/6610/

[Serge44]

Список музыкантов Китая в стилях фолк\рок\авангард:
http://www.alternativearchive.com/IOS/article.asp?id=25

[Семён]

Я не уверен, насколько это будет в тему, однако, бродя по китайским интернетам, я нашёл коллекцию фильмов, посвящённую фестивалю МИДИ, упомянутому в данной статье. Рассматриваются фестивали с 2002 по 2008 год. Плюс один док. фильм.
http://www.verycd.com/topics/402880/
Всё на китайском, но в принципе разобраться можно. Для скачивания требуется eMule.
10 гигабайт, сам ещё не качал.

[velium]

не уверена что в тему, но музыку можно скачивать отсюда
http://www.xunlei.com/

[Serge44]

А есть что-нить позабористее и подинамичней?

Позабористее это hardcore, metalcore?
Если эти стили интересуют, то начинать знакомство стоит с таких грандов китайской металлической сцены как AK-47. Интересен первый их студийный альбом, после, став мегазвездами, группа быстро сдулась.

Этническая музыка с металкором - это, конечно, Yaksa.

Много оригинальных китайских с женским скрим\гроул-вокалом. В данном сегменте китайские команды на сегодня одни из самых интересных в мире. Самая известная группа Soma TNT, гость всех крупнейших китайских метал-фестов.

Лидируют китайские команды в таком направлении, как авангардный металл. Достаточно упомянуть столь горячо любимых андерграундом Китая, России, Украины, Германии, США, во многих других странах такую экзотическую команду как Wood Pushing Melon. Лидер группы работает, кстати, в новом проекте Twobigmen - авангардный монголо-казахо-китайский фолк.

Одна из самых самобытных китайских команд - Cold Blooded Animal. Выделяется среди всего китайского рока.

Rapcore - в Китае слабоват. Одна из самых популярных команд этого стиля Twisted Machine.

Готика - в Китае слабовата, существует как слабый закос под японские группы. Самая известная команда Silver Ash. Слушать можно, только выборочно, не все альбомы.

Из металла интересна, конечно же, Voodoo Kungfu (nu metal, pagan metal, плюс тибетское горловое пение).

Очень много атмосферного тяжелого рока, в Китае вообще рок-музыка тяготеет к медитационно-неторопливым ритмам. Любопытный представитель направления Zuriaake.

Пост-рок - команд много, но большинство закос под Explosions In The Sky и в таком духе. Любителям направления стоит послушать Wang Wen альбом "RE:RE:RE:" 2006 года.

Second Hand Rose, выпустивших два альбома, разумеется, знают все любители китайского рока. Команда весьма самобытная, хотя в последнее время затормозила в творческом плане. Проблема общая для многих неформальных рок-коллективов во все мире - во главе группы стоит сильная яркая личность, подминающая под себя остальных музыкантов.

Industrial в чистом виде в Китае слабо развит, разве только в виде элементов к другим стилям. В данном направлении одни из мировых лидеров сегодня команды из соседних стран - Японии и Южной Кореи.

Бард-рок - это отдельное самостоятельное направление в китайском роке. У этого направления свой слушатель, свои клубы, свои студии звукозаписи. Здесь стоит выделить таких звезд как Су Ян и Сяо Хэ, Ху Магэ, Гламурную Аптеку.

Панка в Китае нет, групп много, но это все мы уже слушали, бледная тень ирокезов амеро-британских команд прошлого.

Группы до 1999 года мало интересны. Black Panther, Beyond - авторитетны как зачинатели рока в Поднебесной, но не более того. Почтим их память и хватит. Если кого то все же интересует музыка в стиле Землян на китайский манер, то можно добавить Overload к двум вышеприведенным группам (слушать выборочно).

Есть масса софт-рока с попсой или, скорее попсы с элементами рока, но это все понравится фанатам канто\мандо-попа, но не рокеру.

В целом, команды из Гонконга и Тайваня чаще поют на английском языке и больше пародируют западных рок-звезд. Очень много пишутся, музыка рассчитана на клубы.
Команды с севера больше делают упор на китайскую этнику и самобытнее в музыкальном плане. У многих групп даже звездного уровня нет или почти нет студийных альбомов. Выступают на больших рок-фестах, музыка некоммерческая, впрочем, каким и должен быть настоящий рок.

[Serge44]

Ресурс посвященный китайским исполнителям тяжелых стилей:

http://chinese-metal.blogspot.com/

Все лучшее оттуда на днях появится на нашем форуме.

[Serge44]

Различная китайская музыка, не только рок:

http://magazeta.com/chinese_music/

Весь слушабельный рок оттуда есть на нашем форуме.